Марго раскрыла глаза: за окном светало. У ее соотечественников начинался новый рабочий день.У Марго же он только что закончился, ибо занималась она, по собственному определению, горизонтальным бизнесом. Восторга эта деятельность у нее не вызывал, но особой идиосинкразии тоже не было: две сотни баксов за ночь- неплохое подспорье в бюджете одинокой женщины.
Марго приподнялась и брезгливо, как щупальце осьминога, сняла со своей груди руку спящего Пьера. Взглянув трезвыми глазами на его дряблое веснушчатое тело, подумала: «Тебе, мсье, на кладбище уже лет 10 прогулы записывают, а ты, вместо того, чтоб попивать валерианочку где-нибудь в парижском геронтологическом центре, с проститутками развлекаешься, козел!» С отвращением Марго припомнила, как ее вчера чуть не вытошнило от мокрого рта со вставной челюстью из французской металлокерамики. На этот раз заработанные деньги показались ей незначительной компенсацией за труды неправедные. Марго засунула баксы в новый презерватив; туго скрутив его, изготовила «торпеду» и засунула ее поглубже в недра своего рабочего места- береженого Бог бережет. В этот момент в дверь резко постучали, и через минуту в номер уже вваливались менты в гражданском
-Доброе утро, господа!- растянулись в улыбке губы Марго.- Ничего что я в неглиже?
-И не такое видели,- буркнул пожилой мент.- Документы, пожалуйста.- И, рассмотрев паспорт Марго, продолжил устало:
- Что делаем в этом номере, Маргарита Петровна?
-Занимаемся сексом со своим женихом. Это запрещено?
-Господин Мадри, кто эта женщина?- обратился мент к сонному Пьеру на варварском английском. Но мсье мгновенно «забыл» язык международного общения и фальцетом стал орать что- то по-французски. Текст был далек от миролюбивого, в нем несколько раз прозвучало слово «консул» и, по всей видимости, угрозы в адрес ментов, бесцеремонно вторгшихся в его личную жизнь.
Вслед за Пьером стала визжать и Марго, но, как только она сделала паузу, чтобы набрать побольше воздуха, ее коленом под зад подтолкнули к выходу. Со скоростью пожарника-добровольца Марго на ходу натянула свою рабочую одежку, состоящую из нескольких полос кожи, и, покачивая бедрами, поплыла к выходу.
Привезли ее в серое неприветливое здание с табличкой «Спецподразделение уголовного розыска по обеспечению безопасности иностранных граждан». «Бывает и хуже, но реже,- подумала Марго.-Впрочем, валюты у меня не нашли- повоспитывают и отпустят».
Симпатичный майор, восседающий за длинным полированным столом, был настроен почти доброжелательно:
-С мерой ответственности за приставание к иностранцам знакомы?
-А кто к ним пристает?- сделала круглые глаза Марго.-Если вы о Пьере, так он- мой жених.
-А вас не смущает, мадмуазель, тот факт, что господин Мадри женат?
-Обманул, подлец!- вздохнула Марго разочарованно.-Вот и верь вам, мужикам после этого.
-Жаль, однако,- улыбнулся майор,- что природа не наделила такое красивое тело способностью зарабатывать деньги другим способом.
-А ты бы хотел пристроить меня к станку с 8 до 17, на какой-нибудь камвольно- суконный комбинат, где денег по полгода не платят? Скучный ты, майор, как родительская нотация. Все, отпускай, тороплюсь я.
Майор молчал, рассматривая Марго, как юннат, попавшую к нему в руки диковинную бабочку.
-Что молчишь? Взятки ждешь или, может, миньетом обойдешься?
-Спасибо за предложение, но у меня лимит белкового запаса,- мент почесал висок остро отточенным карандашом.-Считайте, что я вас предупредил. Распишитесь здесь.
Марго поставила крестик в указанном месте и испарилась: мероприятий у нее на сегодня было запланировано выше крыши: массаж, бассейн, солярий, визит к дантисту. В свои без пяти минут тридцать Марго держала себя в замечательной форме- не случайно клиенты назвали ее королевой.
Весь день Марго, как сайгак, носилась по делам, а вечером, как обычно, толкнула ногой дверь знакомого валютного кабака. Заняв оборону в самом обозреваемом месте, Марго стала внимательно изучать контингент. За столом напротив, выпуская в потолок кольца табачного дыма, сидела, выставив напоказ стратегические части тела, ее коллега Ирка Дрымба, крашенное перекисью водорода ничтожество, косящее под Клаудию Шиффер. Худущая, как глиста в обмороке (ни спереди- ни сзади), она, странным образом, умудрялась зарабатывать ничуть не меньше Марго.
Сексуальной походкой с затягиванием левой ноги и вилянием кормой, в бар заплыло еще одно молодое дарование по кличке Кисуля. Искусственный румянец на щеках девушки не был гарантом ее внутреннего здоровья. Марго знала, что только вчера Кисуля побывала у частного венеролога, причем, совсем не со светским визитом.
Конкурентки уже на старте. «Нельзя зевать, а то опять сниму ровесника египетских пирамид»,- подумала Марго, с досадой наблюдая, как Ирка, звеня серьгами, достойными украсить уши папуаса, околачивается рядом с господином явно не отечественного производства.
Да уж, хреново день начался, хреново и заканчивается. И тут Марго вдруг вспомнила о своей валютной заначке, спрятанной в ее внутреннем «кошельке». Ну, надо же, целый день прошлялась с «торпедой». Дурдом!
-Развлекаетесь?-приятный мужской голос с иноземным акцентом прервал ход ее мысли.-Что девушка пьет?
-Все,- Марго кокетливо улыбнулась.
Когда к потолку взлетела пробка «Мадам Клико», беседа приняла деловой оттенок: 100 баксов за два часа работы.
«Пассажир», как на профессиональном жаргоне жрицы любви называют клиента, вызвал такси и повез Марго за город. «Ох, уж эти мне иностранцы с их любовью к деревенской экзотике»,- подумала она, переступая порог какой-то деревянной избушки.
За огромным столом, занимающим все пространство горницы, вкушая дорогое испанское вино и закусывая его вареной кукурузой, четверо шкафообразных молодцев азартно резались в карты. Во рту у Марго пересохло, ноги стали ватными. Волны адреналина пробежали по жилам. Все ясно: попала на «субботник».
-Вот , пацаны, привез вам многостаночницу. Незатейлива и безотказна, как трехлинейная винтовка,- без малейшего акцента произнес «иностранец».
-Мы так не договаривались,- прохрипела Марго.
-Закрой пасть, шалава,- спокойно посоветовал бородатый мужик, похожий на Фиделя Кастро,- а то увидишь собственные кишки.
-По 100 баксов с брата...- Марго еще пыталась овладеть ситуацией.
Сильный удар в подбородок не позволил закончить фразу. Красные круги затанцевали перед глазами. Она враз обмякла и стала послушной, как китайская кукла.
Доиграв, молодчики приступили к новой забаве, бросив Марго на стол рядом с пустыми бутылками, кукурузными огрызками и истрепанной донельзя колодой карт.
-Оба-на!- воскликнул бородач, доставая из «кошелька» Марго ее «торпеду».-Гля, чуваки: киндерсюрприз!
Несколько раз ее пускали по кругу. Что было потом, Марго помнила плохо. Кажется, ее затолкали в машину, а в центре города вытолкнули ногой из салона. Она упала на тротуар, разбив о бордюр лицо. Ее туфли остались в автомобиле, а, может, и на полу в избушке. Марго шла по утреннему городу босиком, в разорванных колготках и дрожала всем телом. Ее зубы отбивали стаккато, глаза слезились от ветра, ноги плохо слушались: двигалась практически на автопилоте. Как добралась домой, она не помнила. Машинально открыла дверь, прошла в ванную, включила воду и, не раздеваясь, погрузилась в теплую пену. Обхватив колени, Марго долго и тупо смотрела на горячую струю. Потом вдруг тихо, беззвучно зарыдала. По щекам текли слезы унижения и запоздалого страха. Они смешивались с капельками воды и падали ей на грудь, как раз на то место, где сигарета «иностранца» оставила ей на память ожог.
Истерика прекратилась так же неожиданно, как и началась. Марго вылезла из ванны, сняла мокрую одежду и, не вытираясь, прошлепала к кровати, оставляя за собой дорожку мокрых следов.
За окном светало. У соотечественников Марго начинался новый рабочий день.
ОХОТА НА САМЦА
Все в своей жизни Вера творила собственными руками: ремонты, карьеру, репутацию. Решительная и целенаправленная, она за короткое время из участкового терапевта трансформировалась в хозяйку частного диагностического центра «Эскулап». Благополучная внешне и внутренне, Вера еще в юности определила свои приоритеты, и теперь могла удовлетворенно констатировать, что программа- минимум к 30 годам была с лихвой выполнена: у нее был свой бизнес, собственная шикарно обставленная квартира, автомобиль, возможность отдыхать в любой точке мира. Замужество в ее жизненную программу не входило: институт семьи пугал Веру, как смирительная рубашка.
Своих замужних подруг, чьи горизонты ограничивались периметром кухонь, она считала ископаемыми доэмансипационного периода. На ее глазах любовь приятельниц к их мужьям потихоньку затягивалась паутиной глухой неприязни, разорвать которую они не решались из жалости к нажитому совместно имуществу и детям, которым, как известно, нужен отец.
Дети ... Это слово в последнее время, все чаще вертелось в ее сознании. Ребенок был единственным, чего не хватало Вере для полного счастья. Тридцатка – это, конечно, не старость, но для первых родов возраст почти критический. Вера не понимала американок и западноевропеек спокойно рожавших первого ребенка после сорока. Часто бывая за границей, она видела, что дети таких родителей выглядят не совсем нормально. Приметы вырождения на их лицах ей, медику-диагносту, не могли не бросаться в глаза. Природа справедливо определила время на все жизненные циклы, и с нею не поспоришь.
Связывать себя какими-либо узами с мужчинами, не способными, по ее убеждению, ни на что, кроме детопроизводства, Вера не собиралась. Для зачатия ребенка она, как когда-то воительницы-амазонки, решила найти одноразового донора с приличными генами.
Поскольку в 48 родительских хромосомах заложено все, что определяет внешность, здоровье, интеллект, а, в конечном результате, и судьбу ее будущего дитяти, поиск здорового, привлекательного и неглупого самца-производителя в возрасте до 40 лет был делом весьма непростым. К тому же, донор должен быть иногородним: не хватало еще, чтобы самец првязался к Вере, не поверив в свою одноразовость или, не дай Бог, стал настаивать на своем отцовстве. В общем, проблему мог разрешить только курортный «роман». Вера взяла отпуск, купила путевку в Сочи и отправилась на охоту.
Из аэропорта в гостиницу ее вез молодой болтливый таксист, ни на минуту не закрывавший своего рта: «Напоминаю неопытным курортницам первый закон Архимеда: жидкость, погруженная в тело, через 7 лет пойдет в школу, а потому слово «нет», по-прежнему, является самым эффективным противозачаточным средством». «Спасибо за инструктаж, - улыбнулась Вера,- но у меня цель совершенно противоположная».
-Охотимся за мужскими скальпами? Или за их кошельками?
-Кошельки я оставляю таксистам- мастерам машинного доения. Охочусь я исключительно за генетическим материалом.
Водитель присвистнул и недоверчиво покачал головой: «Ну, Бог в помощь. Если не сыграется, вызывайте меня. Вот визитка нашей конторы. Меня, кстати, Жекой зовут».
Устроившись в гостинице, Вера сразу же отправилась на пляж ловить солнечные лучи и восхищенные взгляды мужиков: самца, как известно, надо брать голеньким и тепленьким. Первым на Амазонку клюнул самоуверенный тип в бифокальных очках, представившийся кандидатом технических наук какого-то очень мудреного столичного НИИ. По легенде, он был холост, как впрочем, и все мужчины-курортники. Кандидат пригласил Веру в ресторан, а вечером-«погулять». Она тут же представила себе итог «гуляния»- толстенького близорукого пацанчика с насмерть приклеившейся к нему кличкой Жиртрест. От этой мгновенно вспыхнувшей в сознании картинки по позвоночнику прошла дрожь, и Вера вежливо отклонила приглашение ученого мужа.
Вечером «охотница за генетическим материалом» сделала броский макияж и натянула облегающее красное платье с декольте во всю спину (мужикам, как и быкам, если уж показывать тряпку, то обязательно красную, иную могут и не приметить) и отправилась в ночной бар на сафари. Там Вера заняла стратегически удобный пункт, с которого обозревался весь зал, заказала экзотический коктейль с труднопроизносимым названием и стала изучать мужское поголовье кабака. Вскоре рядом с ее столиком вырисовался отбившийся от разгулявшегося на террасе стада самец. «На ловца и зверь бежит»,- подумала она, рассматривая подвалившего к ней бугая в расстегнутой до пупа рубашке. Мощная шея и грудь молодца впечатляли, так же, как и наголо бритый череп. На шее у братка болтался массивный золотой крест, толстые пальцы украшали несколько перстней-гаек, а предплечье- татуировка «Любви достойна только мать». «Да,-вздохнула про себя Вера,- не надо быть Ломброзо, чтобы определить к какой части общества относится этот милый парнишка». Она прикрыла глаза, и тут же представила себя возле тюремного окошка «Прием передач» в очереди с другими, не менее, чем она, достойными любви матерями.
-Скучаешь?- оскалился золотыми фиксами самец, которого Вера мысленно окрестила наемным бандитом.
-Как только я за тобой соскучусь, сразу же сообщу,- пообещала она нависшей над ее головой горе накачанного мяса.
-Смотри, базар большой- товару море,- попытался шантажнуть Веру бугай.
-Желаю приятных покупок!- улыбнулась она, чтобы смягчить дерзость текста и не будить в парнишке зверя.
«Наемник» пожал плечами и тяжелой поступью космонавта в скафандре погреб в противоположный конец зала, где уже угнездились девочки нетяжелого поведения.
На следующий день Амазонка отправилась ужинать в ресторан под открытым небом с приятным названием «Ласточкино гнездо». Сидящий напротив кавказец с внешностью Котэ Махарадзе весь вечер посылал ей недвусмысленные телепатические сигналы. Поскольку Вера на них не реагировала, генацвали достал из своего портмоне визитную карточку, написал что-то на обратной стороне и вместе с бутылкой шампанского передал ей через официанта. На карточке было всего два слова: «Хачу тибя!» Что ж, по крайней мере, конкретно. Перед глазами тут же возник будущий мачо: маленький неуправляемый чертенок с кинжалом в зубах, забавно исполняющий лезгинку. Достав из косметички черный карандаш, Вера написала на салфетке: «Хотеть не вредно. Я не по этому делу». Ответ не смутил кавказца - он не страдал усложненностью интеллекта. Гиви прирос к Вере, как сиамский близнец и, несмотря на все протесты, поволокся ее провожать, утверждая, что единственный способ от него отделаться- это плохо ему отдаться. Если б не Жека, ожидавший под рестораном клиентов, вечер этот для Веры добром бы не кончился.
Расстроенная вдрызг, Амазонка два дня на охоту не выходила. На третий встряхнулась и отправилась на танцы, прихватив в качестве талисмана маленького резинового пупсика, подаренного ей когда-то одним благодарным пациентом. Первым ее пригласил на танец Антон, стройный симпатичный шахтер из Луганска. Присмотревшись к нему внимательно, Вера сразу же определила у него силикоз. Пашу, переводчика из «Интуриста», по цвету склер диагностировала, как печеночника, а Кузьму, тренера футбольной команды, по мешкам под глазами, как почечника. Проклиная свою профессию, а заодно и маломощных хлипаков мужского племени, Вера убежала в гостиницу, упала на кровать и, впервые за последние 10 лет, разрыдалась. Наутро решила: сегодня или никогда! С тем и отправилась на морскую прогулку. На катере она присмотрела неплохой мужской экземпляр. Самца звали Алексом. Был он свободным художником и, как сам выразился, свободной от предрассудков личностью. На контакт пошел легко. Можно сказать, поймался на мотыля, заглотав наживку вместе с грузилом. Он наделал Вере кучу комплиментов, подарил сделанный им карандашный набросок ее портрета и пригласил вечером отужинать в его гостиничном номере. Свободный художник не стал сочинять легенд о своей холостой жизни: сообщил, что имеет милую дочурку и не менее милую супругу. Жену свою он любит, но глубоко убежден, что каждый мужик имеет право на лево.
-У тебя есть фотография дочки?- Вера прервала его философствования неожиданно завибрировавшим голосом.
Алекс достал из кармана джинсов портмоне и, не без гордости, продемонстрировал спутнице снимок. На фото Вера увидела симпатичную девочку-подростка с точеной фигуркой. Она была в гимнастическом купальнике, и исполняла какую-то сложную композицию с лентой.
-До чего же хороша,- выдохнула Вера восхищенно.- И как замечательно сложена...
-Ну, так -кто складывал,- заважничал Алекс. И они одновременно взорвались смехом.
Поскольку продукция свободного художника была оценена самым высоким баллом, его предложение «покайфовать» после ужина было принято Амазонкой с энтузиазмом. «Ну, наконец-то,-возрадовалась Вера,- кончатся мои мытарства, и я получу то, что мне нужно: большеглазую, белокурую куколку- мамину гордость.
Ближе к ночи выяснилось, что «кайфом» свободная от предрассудков личность называла вовсе не секс, а кокс. Потенциальный донор оказался заурядным богемным наркоманом.
Это был финиш. В распоряжении у Веры оставалось пару дней с большой вероятностью для зачатия, дальше- порожняк. Желающих поделиться своим генофондом на Черноморье был вагон и маленькая тележка, а нормальных генов подобрать так и не удалось.
Удрученная бессмысленностью своей поездки, Вера угрюмо ползла по набережной в сторону своего отеля. Резкий автомобильный сигнал за спиной напугал ее до смерти.
-Чтоб ты сдох, придурок,- совсем не по-христиански пожелала она водителю.
-Я тоже желаю вам, мадам, приятной ночи,- улыбнулся таксист, снимая кепку с козырьком, закрывающим пол его лица.- Информация к размышлению: «Пешеходы в нашей стране бывают двух видов: шустрые и мертвые».
-Жека!- обрадовалась Вера знакомой роже.
-Как дела молодые? Нашла подходящего сперматозавра?
-Увы. Перевелись толковые мужики. Вымерли, как мамонты.
-Могу помочь твоему горю. Причем, как говаривала одна знакомая Винни-Пуху сова, безвозмездно, то есть- даром.
-Каким образом?
-Есть тут у меня один знакомый парень: красив, как Бог, здоров, как бык, умен, как Сократ. Редчайший экземпляр. Присылать?
-А сколько ему лет?- засомневалась Вера.
-Не боись, совершеннолетний. Тридцатник накануне разменял.
На следующий вечер без стука, как к себе домой, в номер ввалился Жека с огромным букетом роз.
-А где редкий экземпляр? – в голосе Веры сквозило разочарование.
-Да вот же. Аль не видишь?- Жека картинно поклонился.
Вера с минуту обескураженно смотрела на гостя, и вдруг совсем некстати продекламировала дебильную детскую считалку:
На помойке желтый лист.
Ты- дерьмо, а я- таксист...
От приступа смеха парень буквально сложился пополам. Отсмеявшись, поставил розы в графин с водой :
-Теряем время, девушка, какие будут команды?
-Раздевайся!- рявкнула Вера решительно.
-Совсем, что ли?
-Пока до плавок, а там видно будет.
Со скоростью солдата-первогодка Жека сбросил свои шмотки на пол.
Телосложение у него было неплохое, но внешность, увы, самая обычная: «типовой проект», сказали бы архитекторы. «Человек толпы» –отметили бы писатели. Ну да Бог с ним. Как говаривал классик: «За неимением гербовой пишут на простой».
-Ложись!- раздалась следующая команда.
-Спасибо, что не «лежать!» Я, знаешь ли, не Бобик.- За шуточками Жека пытался скрыть неловкость своего положения.
Вера тоже чувствовала себя персонажем какой-то дешевой комедии. «Эх, вмазать бы сейчас коньячку для расслабления,- подумала она,- но кто же из здравомыслящих существ клепает детей на пьяную голову?»
...Проснулась Вера с тяжелой головой. Дело сделано... Пора паковать чемодан. Сезон «охоты» завершен. Она тронула свое «ночное приключение» за плечо:
-Вставайте, граф, вас ждут великие дела!
Жека раскрыл глаза и по-детски улыбнулся:
-Какие твои любимые цветы?
-Орхидеи, а что?
-Должен же я знать, что любит моя будущая супруга.
«Начинается,- подумала Вера.- Хорошо, что курортные романы никогда не имеют продолжения. В этом их особая прелесть».
-Поговорим об этом вечером. Тебе пора за баранку.-Она поцеловала Жеку в лоб и ушла в душевую. Когда вернулась, его в номере уже не было. На кровати лежала записка: «Вечером тебя ждет сюрприз!»- «Тебя тоже»,-вздохнула Вера, сбрасывая свои вещи в чемодан.
Покидая номер, она вытащила из жекиного букета самую красивую розу:
-Должно же быть у дочери хоть что-то на память об отце!-мелькнула в сознании циничная мыслишка.
Остаток отпуска Вера провалялась дома у телевизора. Выйдя на работу, провела тест на беременность: по-ло-жи-тель-но!!! Поездка удалась. Дай Бог, тебе Женечка здоровья и счастья в личной жизни. Кто бы у меня ни родился, обязательно назову твоим именем. Лучше бы, конечно, девочка.
Вера, как наяву, видела маленкую Женьку, голубоглазое создание с волосами цвета спелой ржи. Она представляла, как ее доченька учится ходить, говорит первые слова, делает первые шалости...
Дверной звонок вырвал Веру из виртуального мира грез и спустил на грешную землю. На пороге со спортивной сумкой через плечо и букетом орхидей в руках стоял Жека.
-Если ты не забыла, я обещал тебе сюрприз.- Глядя на Веру, он улыбался так широко, что, казалось, за ушами треснет.
-Как ты меня нашел?
-Элементарно, Ватсон! За коробку конфет регистраторша гостиницы показала мне, в свое время, твой паспорт с пропиской.-И, обняв Веру за плечи, поинтересовался по-хозяйски:
-Кстати, что у нас сегодня на обед?
|
