Я благодарно поцеловал упругое плечико засыпающей жены и с удовольствием вдохнул запах свежевыстиранного постельного белья. – Теперь спать, спать, спать. До шести утра не так уж много времени осталось… Сейчас, только прокручу быстренько в уме кадры сегодняшнего многосюжетного фильма-дня…
Соревнование борцов двух соседних школ подходит к концу. Спортивный зал кипит страстями…
- Кро-лик! Кро-лик! - надрывается левая половина трибуны, размахивая синими флажками. На этой трибуне сидят болельщики-соперники моего ученика Ильи.
- Ша-мэн! Ша-мэн! (Шамэн – на иврите – "жирный") Мы тебя лю-бим! – скандирует правая трибуна, размахивая жёлтыми флажками и топая в такт ногами…Здесь расположились болельщики нашей школы.
Наконец судья степенно подходит к борцам, берёт их за руки и, резко подняв вверх руку одного из парнишек, торжественно объявляет: "Победа присуждается учащемуся школы имени Ицхака Рабина – Алексу Кроллу". На левой трибуне начинается волнение синих флажков, сравнимое разве что со штормом на картине Айвазовского "Девятый вал".
- Кролик – ты тигр, - визжат девчонки из школы Рабина и шлют Алексу воздушные поцелуи.
- Шамэн – крэйзи! Шамэн – слабак! Шамэн – шамэн! – ропщут, мгновенно сменив любовь на ненависть, болельщики нашей школы.…
- Илюша, дорогой мой, зачем же так расстраиваться?! Во-первых, мужчина обязан стойко принять неудачу, а, кроме того, ты был совсем близок к победе и в следующий раз обязательно будешь первым, - напрасно пытаюсь я успокоить своего плачущего воспитанника Илюшу, по прозвищу "Шамэн". Он продолжает размазывать слёзы по тугим щекам, уронив голову мне на грудь, и часто всхлипывает.
- Следующего раза не будет! – неожиданно отталкивается плечом от меня парнишка и бежит прочь.
- Шамэн – плохой спортсмен, - догоняет его язвительная фраза стройноногой девчонки Марины.
- А все Маринки – жуткие кретинки! – парирует "пас" Илья и, хлопнув дверью, выскакивает из зала.
- Марина! – пытаюсь урезонить смеющуюся красавицу, - забыла свои горючие слёзы после последнего поражения?..
- Мне можно: я – женщина! – фыркает она, надменно смерив меня взглядом, и встряхивает тугими светлыми волосами.
Быстро иду по пасмурным, малолюдным улочкам городка, в котором живу последние 12 лет после переезда в Израиль… Нужные слова для серьёзного разговора с Ильёй подбираются с трудом… Никогда не видел его таким расстроенным. По правде говоря, он уверенно и упорно шёл к победе, в которой мы оба не сомневались…
- Вот, наконец, его дом, - сворачиваю к обшарпанной трёхэтажке.
Дверь долго не открывают. Собираюсь уже уйти "не солоно хлебавши", но вдруг слышу приближающиеся шаркающие шаги. Ещё мгновение - и на пороге появляется очень пожилая сгорбленная женщина, укутанная в пуховый платок.
- Добрый день, уважаемая. А Илюшу можно?
- Нету дома, - коротко бурчит старуха, намереваясь закрыть дверь.
- Вы, наверное, его бабушка, - стараюсь дружелюбно улыбнуться я и протягиваю женщине руку, - будем знакомы, тренер вашего внука – Борис. Хотел вас попросить: Илюша проиграл сегодня бой и очень расстроился, постарайтесь успокоить его.
- Дык это ты его от дела отвлекаешь? – зло ёжится старуха, с силой потянув за концы платка. - Лучше б он отцу помогал!.. Тот, бедолага, с ног сбивается, работает с утра до ночи. А мальчишке всё игрушки… Ходит драться да ещё деньги за это платит… 70 "шекелёв" в месяц!!! Недавно с "фонарём" под глазом пришёл!.. Это "фонарь" что ль столько стоит?.. Хватит ребёнка с толку сбивать. Придёт - я ему накостыляю по первое число!.. Вроде ты красивый такой… прям пижон, - зло прищуривается бабка, - на интеллигента почти похож, вон очки-то какие здоровенные прицепил… А шляпу что? Дома позабыл?! В следующий раз без шляпы не приходи! Впрочем, со шляпой – тоже!
На этих словах дверь с грохотом захлопывается… Да, такой поворот событий для меня совершенно неожидан. Я знаю, что Илья живёт с отцом, который один воспитывает сына. Только что, если можно так выразиться, - познакомился с его бабушкой. Помню, как мальчик пришел в секцию полтора года назад… Мне сразу стало понятно, что занятия спортом ему необходимы: излишняя полнота (именно поэтому ребята дали ему обидное прозвище "Шамэн"), робкий, испуганный взгляд… Встречаю изредка на улице Илюшиного отца. Тот всегда приветлив, суетливо спрашивает об успехах сына. "Будет хорошо, - отвечал я ему при встречах на местный манер, - вы обратили внимание, как окрепло его тело?" "Спасибо вам огромное, я рад за Илью", - улыбался в ответ мужчина, поглядывая на часы – он всегда торопился…
Осторожно спускаюсь в темноте по узкой, грязной лестнице. Вспоминается вдруг слово "мерзопакостный". Именно им определяется моё теперешнее состояние и вообще все события, произошедшие за сегодняшний день. Именно такой видится мне пожилая женщина, резко захлопнувшая дверь минуту назад прямо перед моим носом. "А Марина-то, Марина, - думаю с досадой и горечью, - до чего же подростки злые и несдержанные люди, нет ни капли сочувствия к другим". Настроение своё я тоже могу определить только этим словом. Да и погода на улице не лучше: выскочив из подъезда, проваливаюсь ногой в глубокую лужу, а неожиданный, влажный порыв холодного ветра резко качает меня в другую сторону, и вторая нога тоже шмякается в воду…
Торопливо иду по кривой улочке, растворяясь в наступающих сумерках, и ещё не знаю толком, куда же лучше пойти, где можно отыскать расстроенного Илью? Прямо передо мной возникают две пожилые женщины, медленно прогуливающиеся под широкими зонтами.
- Война начнётся 21-го февраля! – громко и наставительно сообщает одна из них, низенькая тощая старушонка в "русских" валеночках с блестящими галошами (и где только такие откопала?).
- С чего ты взяла? – резко приостанавливается вторая, осанистая плотная женщина в ядовито-зелёном плаще "Болония", и я чуть было не натыкаюсь глазом на острый шип её тоже ядовито-зелёного зонтика.
- Газеты читать надо, там всё точно прописано, - продолжает нравоучать тощенькая. - Один экстрасенс предупредил. Так что срочно запасайся минеральной водой в бутылках, а то в бомбоубежище пить будет нечего.
- Ещё и это вдобавок, - гулко отзывается моё сердце.
(Взаимоотношения между США и Ираком давно уже были непримиримыми, и разрешить их могли только военные действия. Но каждому жителю Израиля было также понятно и то, что война между этими странами может обернуться бедой для нашей страны. Многие помнили аналогичную ситуацию, возникшую зимой 1990 - 91-го годов, и заранее волновались, находились в психологическом напряжении. Я думаю, именно поэтому в последнее время исчезли улыбки с лиц взрослых людей...
А жизнь движется своим привычным чередом, и назревающий нарыв не может остановить его).
Я обнаруживаю, что прохожу мимо дома, в котором живёт Марина, и решаю забежать, - узнать, не известно ли ей что-то об Илье, может быть, она встретила его по дороге домой?
Дверь тоже открывается не сразу.
- Проходите, пожалуйста, - широким жестом предлагает стройная миловидная блондинка.
- Здравствуйте, Ольга, - обращаюсь к матери Марины, - дочка дома? Хочу поговорить с ней.
- Наверное, дома. Я даже не знаю точно, работаю за компьютером целый день, ничего не слышу, не вижу. Что-то случилось? - поворачивает она ко мне озабоченное лицо. – Мариночка, ты дома? – размашисто открывает дверь в одну из комнат.
Комната кажется мне странной. Стены и даже потолок выкрашены в синий цвет. Вся мебель ярко-белая. И кругом куклы, куклы, куклы… на каждом стуле, на столе рядом со стопкой учебников, на полке в углу. А над тахтой висит гамак, до краёв наполненный яркоглазыми красавицами разных размеров и фактур. Настоящее торжество кукольной сказки.
- До сих пор играет в куклы? – вслух удивляюсь я.
- Нет, - смеётся Ольга, - но и расстаться с ними не может… Свет горит, а её нету. Убежала куда-то и не сказала ничего… А почему вы почти не заходите к нам, разве не интересно, как живут ваши подопечные? – кокетливо склоняет на бок легкокудрую голову.
Я ещё раз бросаю взгляд на тахту с помятой подушкой в углу. И вдруг чувствую, что устал, хочу есть или хотя бы отогреться чайком. От уютной, домашней Ольги приятно пахнуло дорогими духами и ещё чем-то тёплым, волнующим. Сквозь пелену усталости смотрю на неё. Мне кажется, что пухлые губы дрогнули. "Прижаться бы к ним крепко-крепко, - мелькает быстрая крамольная мысль, - отказа не будет", - уверенно подсказывает интуиция.
- Ты что, с ума спятил?! - орёт пробудившийся внутренний голос, в один момент отрезвляющий охмелевшую было голову.
- Мне надо бежать, - опускаю разгорячённый взгляд…
- Ну, почему ты такой странный? – слышу прерывистый душный шёпот и ощущаю раскалившимся бедром тугой низ живота Ольги. Её дыхание так близко. Ищущей ладонью провожу по упругой податливой спине. Женщина плавно приподнимается на цыпочки… и вот уже два наших вулкана жадно нашли друг друга… Нету ни её, ни меня… Только жар губ… Только жар глаз… Только жар двух вулканов, готовых извергнуться одной общей лавой…
Кричу что-то несуразное…
- Проснись, проснись, - будит меня жена. – Ты так стонешь, повернись на другой бок.
- Извини меня, Риночка, - прижимаюсь я всем телом к жене. – Извини, извини, пожалуйста.
- За что ты так извиняешься? - настораживается Рина.
- Я разбудил тебя, - окончательно просыпаюсь. - Как я тебя люблю, ты моя единственная, сладкая, неповторимая, - страстно бегаю руками по её телу. Рина охотно отвечает мне любовью… Ах! Ах! Ах!!!
Я уже второй раз за эту ночь благодарно целую плечо Рины… Натягиваю одеяло на обнажённую руку сладко засыпающей такой близкой и родной женщины…
А мысли опять возвращаются в ту прожитую быль… Как же там разворачивались события на самом деле?.. Так, так…
- Мне надо бежать, - опускаю разгорячённый взгляд…
- Не забывайте нас, заходите, - медленно и, как мне показалось, разочарованно, произносит Ольга.
- Должно быть, всё-таки пригрезилось, - перескакиваю я через три ступеньки, - а разогрелся- то как! – думаю, расстёгивая на ходу молнию куртки…
Выхожу из подъезда и вижу невдалеке, на деревянной, слегка покосившейся лавочке, фигуру парнишки, глубоко склонившуюся над сидением. Фонарь тускло освещает безвольно упавшую на плечо голову… Это же Илья, - вскрикивает сердце, - его чёрный спортивный костюм с ярко-белой нашивкой на рукаве, курчавые волосы… Несколько прыжков, и я уже трясу безвольные, податливые плечи.
Но что это? Голова человека трудно приподнимается, и на меня тускло смотрят глаза незнакомого пожилого, вдрызг пьяного мужичка, а его сбивчивый, но умелый мат тут же отгоняет от лавки.
- Где же всё-таки Илья, надо обязательно отыскать парня, - убыстряю шаг. - Хотя бы не наделал глупостей. Эти подростки абсолютно непредсказуемые, а он был так сильно расстроен… И никто, никто,не поддержал его, не сказал доброго слова…
На душу падает мгла, мозг зло вырисовывает разные страшные картины: всё, что может сделать Илья, молодой и горячий подросток в такой ситуации…
- И домой нужно забежать: Рина наверняка волнуется… Б-же, - вдруг, как молнией пронзает меня, - сегодня же второе января, день рождения моей дорогой жены!.. Риночка, родная, любимая… Какой же я болван… Сколько сейчас времени?.. Если поторопиться, можно успеть до закрытия в цветочный магазин.
Через несколько минут я уже нетерпеливо заглядываю через витрину магазина, есть ли любимые цветы Рины – солнечно-оранжевые гвоздики… "Ура! Есть, есть! Вон в той белой вазе", - бросаюсь внутрь "цветочного царства". Этот магазинчик иначе назвать нельзя: чего там только нет… Задумчивые вазы на широкой полке терпеливо ждут своих покупателей… Бабочки из перьев примостились на белой тюлевой занавеске и, словно живые, покачивают нежными крылышками… Горшки и горшочки всех цветов и размеров основательно разметались по поверхности пола… В каждом уголке пространства глаз натыкается на что-то неожиданное и прекрасное… Вон там статуэтки из бамбука; на маленькой полочке красиво разбросаны ажурные веера; на стене – необычные выпуклые картины и картинки; сверху ниспадают ветви искусственных растений, впрочем, они так похожи на настоящие… А о живых цветах и говорить не приходится: в глазах рябит от разноцветья и пышности… Но мне нужны только те, насыщенно оранжевые лохматые гвоздики. Обычно мы любим с женой заходить в магазинчик и задерживаемся здесь не меньше, чем на полчаса. Но сегодня…
- Спасибо, Светлана, выручила, - кричу я хозяйке, протягивающей мне "солнечное сияние", и бегу к выходу.
- Заскочу на две минуты домой, поздравлю Рину, и надо ещё сбегать к Максиму, он наверняка знает, где его друг, - торопливо подсказывает неуспокоенный мозг…
В дверях буквально сталкиваюсь со сладкой парочкой подростков. Рука девушки легко лежит на плече молодого человека, а он крепко ухватил её за тонкую талию и сразу видно, что губы их разнялись не более секунды назад… Ба, да это Маринка и Илья!? От неожиданности увиденного чуть было не роняю букет.
- Что, что-то стряслось? – смотрят они на меня удивлённо и участливо.
- Нет-нет, всё уже в порядке, ребята! – машу я букетом и устремляюсь к дому…
- Да, всё было именно так, - вздыхаю облегчённо. – А теперь спать, спать, с-с-с-спа-а…
Апрель, 2003 г. Город Кирьят-Гат, Израиль.
|
