«Пока гром не грянет, мужик не перекрестится!»
Русская пословица
Прежде чем поведать читателям любопытную историю быстрого излечения от пагубного пристрастия моего старого знакомого Левки, так и тянет вспомнить известный анекдот. Постараюсь коротенько.
«На границе между СССР и Афганистаном от нечего делать идет вполне дружелюбная перекличка погранцов. С советской стороны: солдат-украинец, смачно пожирая бутерброд с присланным из дома салом, дразнит через нейтральную полосу афганца-«мусульманина»:
- Эй, афган, сала хочешь?
А тот, надвинув чалму на лоб, радостно так:
- А який афган сала не хоче?»
…Раздался телефонный звонок, я взял трубку и услышал почти забытый хрипловатый голос:
- Здорово, писатель! Это Левка тебя беспокоит. Помнишь, у фонтана на Дизенгофе в 93-м, летом неделю вместе обитали? Земляк твой, харьковчанин с Клочковской. Вспомнил, тогда слушай внимательно. Тему, хочешь, преинтересную? Я тебя постоянно в «Секрете» читаю, по-моему, ты ее еще не освещал, а зря. Думай, быстрее!
- Левка, рад звонку! Рад, что ты обнаружился! А по поводу интересной темы: «Який афган темы не хоче?!» - Помнишь? Приезжай! - и продиктовал адрес.
Где-то минут через сорок я уже открывал дверь дорогому гостю. За долгие годы, что мы не виделись, Левка здорово изменился. Только глаза хитрющие те же да голос с хрипотцой. А так: пузо выше носа курносого, волосы кудрявые поредели и некая респектабельность появилась в осанке и манерах вальяжных. Ну и весь в «рыжухе», конечно же, - богатенький, стало быть, демонстрирует, удивляет, ну прямо, как Марадона (общий наш кореш).
Достал из кейса коробку дорогих конфет «к чаю» и прокомментировал:
- Чуть раньше с ящиком «Кеглевича» прикатил бы, но в завязке я, да и ты, думаю, сейчас не балуешься.
- Угадал, - говорю, - а чайку «купецкого» сейчас организую. Что и сделал.
Расположились мы поудобнее, и повел Левка свой рассказ.
- Должен сказать тебе, Ленчик, что в определенных кругах я известен не меньше, чем ты среди читательских масс. (От неприкрытой лести я «растаял», - автор.) За десять лет, что мы не встречались, поднялся крепко - в бизнесе, неважно каком, пофартило. С первой женой сошелся, дочку замуж удачно выдал, в Германии сейчас живет. А мы с Любкой в своей квартирке сиротской - пятикомнатной в Холоне. Живем дружно, она меня понимает с полуслова, я ее люблю, уже не подгуливаю - не тянет. А вот с бухаловом - беда. Те же запои. Нет-нет, да нажрусь до «синьки», а потом три дня «в лежку», без сна, в ознобе и поту холодном - отхожу в муках. На бизнес особо не влияет - голову не потерял, но здоровьишко сильно дешевить стало - давление скачет. И вот что случилось в последний запойчик…
Начал я чертей гонять ближе к вечеру, произошло сие «изгнание бесов» после двух «Абсолютов» без закуси - аппетита совершенно не было. Вру, трех, с утра еще похмелился «Кеглевичем». Опыт есть - знаю, что «белка» в очередной раз навестила, знаю, как с ней, падлой, бороться, а поделать ничего не могу. Плотно на измену сел: чую, грохнуть меня кто-то хочет, из дома напротив оптический прицел наставлен, поблескивает внаглую. Куда в хате не спрячусь - он за мной. Упал - коленкой «балату» вдребезги разнес, а на коже лишь царапина - «пьяному - море по колено». Любки дома не было, а я, признаюсь, перехезал и ментов вызвал, мол, готовится убийство, угроза налицо, спасите, ребята. И пошла вода в хату…
Во-первых, сразу скажу: кто против местных ментов возникнет, сам пасть тому порву. Потому как, люди они, настоящие люди. Приехали два мордоворота, килограмм по сто двадцать, заговорили любезно (я иврит уже прилично секу), успокоили, что в обиду не дадут, что за этим опасным террористом из дома напротив уже выслана группа захвата, но мне надо на всякий случай спрятаться в надежном месте. Я сдуру уши и развесил. И сдали они меня, болезного, в центральную психушку Гуш-Дана.
Поначалу не сообразил, где я. Отключился на время, а какая-то милая дама уже кардиограмму снимает. Тут подошел громила в белом халате и спросил только: «Поспать хочешь?» Я охотно согласился, до этого долго уснуть не мог, все прицел чудился, а потом и гранатометы с базуками - тоже. Он меня уколол чем-то, и я вырубился. Вдруг кто-то плечо гладит: «Эйх корим леха?» - слышу. Я на часы - три ночи. Продрал глаза: в лунном свете стоит прекрасная юная дева в белой пижаме и задушевно так вопрос повторяет. Видите ли, в три ночи ей надо срочно узнать, как меня зовут. Я с перепугу подумал, что смерть за мной пришла, да как заорал благим матом. Прибежал «громила», деву (впоследствии выяснилась, что просто больная девчонка из соседней палаты) увел, дал мне таблетку, и я «улетел». Утром самый сон, а меня опять будят - кровь сдать надо. Тут до меня дошло окончательно, где я и как до такой жизни докатился. Ох, и тяжко же на душе стало, а тут еще «дыня» с бодуна пополам раскалывается, сил нет, вообще. Снова таблеточка выручила - прошла головная боль. И решил я воспользоваться гостеприимством до конца, а заодно и понаблюдать, интересно все-таки, первый раз в Израиле в дурке очутился.
Дело прошлое, пришлось мне в Харькове на «Сабурке» (дурдом знаменитый, помнишь, конечно!) лежать, от армии косил. Так там такой жути натерпелся в свои восемнадцать - до сих пор с содроганием вспоминаю. А вдруг и здесь то же самое. Сконцентрировался, взял себя в руки и подумал: «Главное, на сульфазин не поддаться - пропаду!» Ох, и дурень же я!
Пригласили с утра в кабинет к заведующему отделением на консилиум. Что я могу сказать? Поражен был участливым, теплым отношением врачей, благожелательностью искренней. Расспросили о том о сем, а затем передали на беседу «ба арба эйнаим» - «в четыре глаза» моему лечащему врачу, и тут я понял, что нахожусь в надежных руках. Просто поговорили о жизни. Мужик - умница редкая, насквозь человека видит глазами своими синими, добрыми… (Фамилию его называть не буду, прочтет твой рассказ, если напишешь, сам догадается, что я ему по гроб жизни благодарен.) Прямо, отец родной. Побеседовали, и мне так легко на душе стало, будто заново родился: вот это доктор, словом лечит! И уверовал я во все хорошее, а ведь помирать уже собирался: то пьянка, то давление, то печень… не хочу об этом сейчас. Короче, порекомендовал мне доктор отдохнуть какое-то время в больнице, а там - состояние покажет, где мне дальше находиться. И поверил я ему, и остался, не дергаясь - плевать на дела, здоровье дороже.
…Интерьер в отделении изумительный - «сад радостей земных», все утопает в декоративной причудливой зелени, на идеально чистых стенах висят красивые картины. За порядком следят фанатично - уборка несколько раз в день. Телевизор новейшей модели в салоне, такой же - в курилке. Шестиразовое (!) питание. Дом отдыха, да и только. Казалось бы!.. Решеточки на окнах как-то не согревают…
Скуки ради, начал наблюдать за местными нравами. Действительно, дом скорби! Сколько раз сердце от боли за людей сжималось. Вот где истинное горе, а наши все невзгоды преходящи. Вспомни, Ленчик, житуху нашу бродяжью. Разве мы могли тогда даже мечтать, что достигнем в Израиле чего-нибудь. Куску питы засохшей иной раз рады были, глотку пойла паскудного… Да, переоценка ценностей произошла. Не зря говорят: «У кого-то супчик жидкий, а у кого-то жемчуг мелковат», все в этой жизни только в сравнении познается. Ладно, хватит философствовать… По делу расскажу, начну с того, что меня больше всего поразило.
Процентов восемьдесят медперсонала, врачей и медсестер с медбратьями - «выходцы из бывших республик СССР и СНГ». (Как я тебе газетную формулировочку стандартную выдал?! Ха-ха-ха!) Но с российским персоналом несопоставимы даже - имею в виду, отношение к больным людям и заботу о них, горемычных. Наверное, психушка - единственное место в стране, где все предельно вежливы, доброжелательны и всегда готовы помочь не на словах, а на деле.
Но больше всего окружения впечатлили медбратья. Готовая сборная Израиля по штанге, бодибилдингу, пауэрлифтингу и восточным единоборствам - сразу, одновременно. Ребята - богатыри, соль земли израильской! Один парень там есть - Андрюша, врач-терапевт бывший, так это вообще, тихий ужас: объем бицепса полметра(!), представляешь? Причем интеллигентное обаятельное лицо, глаза серьезные, очками дорогими прикрытые. Глянешь на такого и буянить почему-то совсем не хочется. Как говорится: «Даст в рог - черта родишь!» Или Олег - белобрысый, сероглазый, подстрижен под «братка», но симпатичный такой «браток» получился. Скромный мастер спорта по дзюдо, черный пояс. А добряк - равных нет, но, если укусишь его невзначай, чувствуется, что придушит на раз. Или Эдик там работает, стоматолог в недавнем прошлом, рафинированный, подтянутый, вежливый, вроде строгий, но только вроде… опять же, сама доброта. Подружился я с ребятами-медбратьями, хоть поговорить нормально было с кем, без общения хандра накатывала. А что касается контингента страдальцев - тут рассказ особый.
Среди больных, как говорится, «всякого жита по лопате». Попал я в отделение, где лечатся люди с острыми проявлениями какой-либо психической патологии. Острые вспышки в отделении снимают, уж в Израиле это делают высокопрофессионально. В общем, подумалось тогда, у меня «на чужом пиру похмелье», я-то вроде бы нормальный, алкаш, правда, запойный, но ведь был бы совсем дурак, то солидным бизнесом не вертел бы. Зря я так думал, зря. Ведь именно в момент поступления я был точно такой же, как и эти бедолаги.
Слушай, что потрясло: как у психически неполноценных людей развито чувство патриотизма - во время звучания сирены (как раз мой незапланированный визит на «День Независимости» пришелся, «повезло»…) все в едином порыве, без чьей-либо подсказки встали и минуту молчали, понурив головы свои непутевые, - я выпал в осадок, даже они, больные, несчастные мученики, по-настоящему любят свою страну.
В чем на первый взгляд, по-моему, проявляется больше всего безумие, в каких конкретных поступках? Отвечу. В выхватывании друг у друга сигарет (местная валюта) - шмалят одну за другой - единственная отрада в скучном, однообразном прозябании. (А мы, «нормальные», разве не выхватываем по жизни друг у друга кусочки послаще?) А так - народ безобидный, рыкнешь - отваливают в темпе, на рожон не лезут. В курилке людей за дымом не видно, несмотря на вентилятор. Это раздражает, конечно, но «чужой монастырь». Кормят нормально, обильно и невкусно, зато витаминов много - специальная диета, видимо.
К больным отцам чаще приходят сыновья, относятся с почтением и вниманием, жалеют отцов, видно по всему, а вот к сыновьям - почему-то именно любящие отцы. Отцы, как правило, не выдерживают, слезы глотают незаметно, когда деток обнимают. Сцены не для слабонервных. Молодых достаточно много. Ходят себе целыми днями в обнимку и песенки поют, беззлобно, миролюбиво так поют - идиллия, вернее, псевдоидиллия. До мороза по коже!..
И вот через некоторое время пребывания в «доме печали» меня прорвало. Заговорил я сам с собой и с Б-гом, причем как никогда искренне, себе ведь не солжешь… заговорил, взмолился, возопил со сжатым ртом.
«Б-же праведный, ты жизнь мне дал, а я ее бездарно теряю, ибо жизнь под спровоцированным самим собой до тяжелого безумия алкогольным кайфом - это скотство дичайшее. Ты, Б-же, обездолил этих страдальцев, но не мне тебя судить. Они живут в сумеречном мире, они не знают истинных реалий, земных радостей - может, им хорошо именно так. Но мне, повторяю, ты дал полноценную жизнь с испытаниями и отрадами, с огорчениями и маленькими победами, так зачем же я сам себе приношу такие терзания, а? Помоги, о Б-же, победить самого себя. Пусть это будет последним испытанием и жестоким, но только лишь уроком, и не иначе! Завязываю, завязываю, сколько там, впереди осталось, в любом случае намного меньше, чем прожил. Как захочу выпить, пошли мне, о Б-же, тягостное видение: бесталанные люди, самозабвенно поющие веселые песни в грустном отделении, и пусть это зрелище образумит и остановит твоего раба в крамольном желании!»
Вот так взмолился и полегчало, камень с души свалился, прилив сил почувствовал, жить захотелось, творить, торжествовать и других радовать. Словом, через неделю очищения души в полном смысле слова, отправился я домой, размягченный и в то же время «постальневший». Рад, что в психушке побывал - ума поднабрался, да и приоритеты поменял, а восприятие действительности заметно обострилось, надеюсь, надолго. Амен!
Посидели мы с Левкой еще с полчасика, вспомнили лихое начало девяностых, собутыльников, в мир иной из-за водки ушедших, на общие темы потолковали и расстались. А я, признаться, крепко призадумался … о «пользе» якобы целебного любимого напитка - пива. Всерьез призадумался…
|
