* * *
И снова я как-будто бы пишу.
Покинув мир предметно-ощутимый,
с предмета на предмет переношу
подвижный взгляд отсутствующий.
Мнимый
веду неторопливо разговор
о том, о сем кивком или улыбкой...
А вы принять не в силах до сих пор
отсутствие мое.
Моей ошибкой
считаете улыбку и кивок,
подвижный взгляд, рассеянные фразы...
В моем существованьи, видит Бог,
виновна я.
И, не солгав ни разу,
я лгу и... лгу, покинув бренный мир.
Очерчивая правду гранью тонкой,
мне – лгать для вас. Я – лирик. Я – сатир.
Виновна в этом и, увы, не только
***
Несколько тысяч миль.
Неисчислимо слез.
Несколько раз «Пойми»
ветер к тебе унес.
Несколько раз «Прости»
он не донес в ответ,
крохами по пути
птицам скормив. И след
вздохов тяжелых «Ох!»
смыт проливным дождем,
снегом покрыт. И мох
там порастет потом,
где на шесть тысяч миль
неисчислимо слез,
несколько раз «Пойми»,
несколько раз вопрос, –
– Думаешь обо мне?
– Помнишь, – вопрос в ответ.
– Думаю и во сне.
– Помню, сомнений нет.
* * *
Стихом расширив рамки прозы,
дождей подслушиваю речь.
Роняет небо капли-слёзы.
Так много слёз… Не уберечь
и не собрать небес роптанья
и всхлипы горькие в одно, –
водой дождей сочатся, тайно
уходят на земное дно
сквозь капиляры почвы влажной
и застывают в монолит
утрат, вины однообразной,
болезней сердца и молитв.
|
